В храмах Аксубаевского района отмечают праздник Николая Угодника

«Зима - за морозы, а мужик - за праздники!», «Как ни зноби мороз, а праздничек веселый теплее печки пригреет!» - говорили на посельской Руси. Декабрьское звено праздников, связанных в народной памяти с различными поверьями, обычаями и сказаниями, начинается зимним Николиным днем (зимним Николой) - 19 декабря (6 декабря по ст. ст.). Хоть великомученица Варвара, по представлению народной Руси, «мосты домащивает», а за ней святой Савва «гвозди вострит» да «реки салит», а все-таки, добавляет деревня, «хвали зиму после Николина дня!» Но одновременно с этим можно было услышать в народе и другие поговорки-приметы: «Коли на Михайлов день зима закует, то на Николу раскует!», «Коли зима до Николина дня след заметает, дороге не стоять!» и т. д.

Зимний Никола ведет с собой Никольские морозы, дожидаясь которых говорил деревенский люд: «Подошел бы Никола, а уж зима на санках приедет за ним!», «Привезли зиму на санках до Николы - вот тебе и жданная оттепель!» - проносилась молва в народе в ранние зимы, когда чуть ли не с самого Покрова не скидывает белоснежной шубы со своих могучих плеч земля-кормилица.

С Николой-угодником связано имя покровителя морей и рек. На него с течением времени перенеслось стародавнее представление древнего славянина-язычника о морском царе. Чудеса, совершенные Николаем-угодником, по словам его жития, на море, дали народу повод к объединению их с чудодейственными свойствами древнеязыческого божества, повелевавшего морскими пучинами. По учению Православной Церкви, молитвами святого Николая усмиряются волнения моря, по его светозарному слову затихают грозные водяные бури.

В старинной новгородской былине о «Садко богатом госте и царе морском» упоминается об этом свойстве великого угодника Божьего. Разыгрался на гуслях Садко, в подводном дворце морского владыки сидючи; расплясался под его гусельную игру морской царь, и поднялась на море буря великая, - что ни час, то грознее. Но вмешался тут Николай-угодник: «Гой еси ты, Садко-купец, богатый гость!» - обращается он, явившись во сне к гусляру подневольному:

А рви ты свои гусли звончаты:
Расплясался у тебя царь морской,
А сине море всколебалося,
А и быстры реки разливалися,
Топят много бусы (лодки), корабли,
Топят души напрасные…

Послушался Садко, «изорвал он струны золотые и бросает гусли звончаты, перестал царь морской скакать и плясать: утихло море синее, утихли реки быстрые».
Николе-угоднику дана, по народному представлению, власть над всеми темными силами, скрывающимися в бездне подводной от силы веры в Христа Спасителя и святых его. В преданиях балканских славян передается, что по окончании мироздания, при дележе вселенной между силами небесными Бог-Саваоф передал святому Николаю Чудотворцу - в его полную власть - «все воды и броды».

У нас, на Руси, с незапамятных пор слывет Никола в народе «морским» и «мокрым». Последнее прозвище укрепилось за ним не только потому, что его молитва спасает плавающих по водам, но и оттого еще, что он держит в своей властной руке и воды подземные. Влага, выступающая из-под земли и спасающая поля от засухи, поднимаясь в виде испарений и снова падая на грудь земную дождем, в некоторых местностях признается даром святого Николая чествующему его народу-землепашцу. Потому-то и оставлялась во многих селах на сжатой ниве горсть колосьев «на бороду святому Николе» - обычай, в большинстве случаев связанный с почитанием Ильи-пророка.

В день 19 декабря, по преданию, Никола-угодник спускается с небесных полей на заснеженную землю и шествует по лицу земли Русской, обходя ее из конца в конец. И убегают от него еще загодя все духи, как огня и молнии Ильи-пророка, боящиеся сурового взгляда святого Николая.
Святой Николай Чудотворец представлялся воображению народа то в образе «доброго деда» (Николай Милостливый), то в виде сурового старца; то облик его проходит богатырской поступью, напоминающей походку Микулы Селяниновича, сына матери сырой земли. Ему приписывалась не только власть над морями, не только защита хлебородных полей, но и многое другое.

«Кому на ком жениться, тот в того и родится!», «Всякая невеста - своему жениху невестится!», «Суженого конем не объедешь!», «Сужено-ряжено - не объедешь в кузове», - говорят старинные русские пословицы. И вот, веривший в заступничество Николы Милостливого деревенский люд наделил его силой «связывать судьбу суженых». Отсюда и проистекал соблюдавшийся людьми, твердо памятующими старину, обычай служить после свадебного сговора молебен Николаю-угоднику о благополучии брачующихся. «Смерть да жена - Богом суждена!» - по убеждению народной мудрости. «Судьба придет, по рукам свяжет». И простолюдин, решавшийся на такой важный шаг в жизни, прежде всего вспоминал о своем могучем заступнике.
Вместе с Ильей-пророком и Михаилом-архангелом приписывал народ святому Николаю Чудотворцу участие в перевозе христианских душ через огненные реки, отделяющие пределы земные от мира загробного. Среди благоуханного рая, под густым навесом лавра, распустившего во все стороны белого света свои золотые ветви с серебряными листьями, «на святом ложе», усыпанном пестрыми душистыми цветами, лежит-почивает «святой отец Никола». Приходит к нему, говорит сказание, Илья-громовый. «Вставай, Никола, пойдем в лес, построим корабли и давай перевозить души с того света на этот!» Это предание повторяется с точностью у всех славянских народов, что является явным доказательством нерушимой духовной связи даже у разъединенных судьбами единокровных братьев.

Уделив святому Николаю Чудотворцу большое место в области своих чудесных сказаний, окружив его имя вереницей обычаев и поверий, рассыпав вокруг его имени яркую россыпь пословиц, поговорок и всяких речений, народ не забыл о нем и в своих заговорах. Вот один из них: «Завяжи, Господи, колдуну и колдунье, ведуну и ведунье уста и язык на раба Божьего (имярек) зла не мыслить. Михаил-архангел, Гавриил-архангел, Никола-милостив! Сойдите с небес и снесите ключи и замкните колдуну и колдунье, ведуну и ведунье и упырю накрепко и твердо. И сойдет Никола-милостив, и снесет железа, и поставит от земли до небес, и запрет тремя ключами позолоченными, и те ключи бросит в окиян-море. В окиян-море лежит камень алатырь: тебе бы, камню, не отложаться, а вам, ключам, не выплывать по мое слово!..»

Под названием Никольщины следует понимать не определенный числом праздничных дней период времени, предшествующий и следующий за зимним Николой.

У того ли, у Николы можайского,
Те мужики новгородские сходилися,
На братчину, на Николыцину,
Начинают пить канун, пива ячные… -

так пелось в старинной песне. Это празднество всегда справлялось в складчину, так как одному хозяину не по силам было принимать всех соседей. Отличительной особенностью его было то, что это праздник стариковский, большаков семей и представителей деревенских и сельских родов. «Никольщина-братчина» была «обетным» праздником, готовясь к встрече которого варили всей деревней, на общий счет, пиво, разливавшееся до последней капли в один день (кроме Николы Зимнего, это соблюдалось и в некоторые другие праздники). Общее веселье и охота на пиво длились не менее трех-четырех дней, при съезде всех ближайших родственников, но в избранном и ограниченном числе. Худо бывало тому, кто отказывался от складчины и уклонялся от празднования: такого хозяина изводили насмешками в течение всего года, не давали прохода укорами и бранью и отставали и прощали, только когда виновный каялся - призывал священника с молебном и выставлял всем обильное угощение. После этого он уже мог появляться в многолюдных собраниях и не надо было ему огрызаться на всякие укоры - он становился «душевным» человеком.
На Николу приносили мужики к обедне в церковь жареных петухов, баранину и караваи хлеба. Часть этого отдавалась церковному причту за молебен, а остальное шло на угощение съезжавшихся и сходившихся на братчину. «На братчину ездят незваны!», «Братчина судит, ватага - рядит!» - говорили в народе. «На Никольщину и друга зови, и ворога зови, оба друзья будут!» Слово «николить» - праздновать Никольщину - являлось равнозначным словам: пить, гулять, пьянствовать. «Наши заниколили», - говорили в народной Руси, любовно относившейся к своему «веселью», но тут же следом приговаривали: «Что наковал, то и прониколил!», «Дониколился до сумы…»
На окраине России, на Смоленщине, среди стариков наблюдался старинный обычай «свечу сучить». Он состоял в том, что посреди праздничных кушаний подавался (по обычаю) сотовый мед. Поедят - и начнут лакомиться сотовым медом, жевать соты и выплевывать воск в чашку с водой. Из этого воска выйдет потом мирская свеча Николаю-угоднику, толстая-претолстая. Обычай требовал, чтобы, перед тем как есть мед, все молились святому Николаю, чтобы вымолить у Бога для дома достаток, на скотину - приплод, на хлеба - урожай, в семье - согласие.



Народное крылатое слово ярко рисует картину деревенского веселья, связанного с зимней Никольщиной: «Веселилась Маланья на Николин день, что мирскую бражку пьет, а того Маланья не ведает, что за похмелье мужиков бьют!», «Звали бабы Никольских ребят брагу варить, а того бабы не ведали, что ребята только брагу пьют!», «На Никольщину едут мужики с поглядкой, а после Никольщины валяются под лавкой!», «Знать мужика, что Никольщину справлял, коли на голове шапка не держится!..» В таких поговорках народ сам посмеивался над своим обычаем, но все же не так уж строго порицал его и повторял старые слова: «Никольщина красна пивом да пирогами!», «Для кума Никольщина бражку варит, для кумы пироги печет!», «Городская Никольщина на санках по улице бежит, а деревенская в избе сидит да бражку пьет!», «Горевал мужик по Никольщине, зачем она не целый век живет!»

Зимний Никола, однако, запечатлелся в памяти русского крестьянина не только всем приведенным выше. День, посвященный памяти святого угодника, ведавшего «все воды и все броды», был в старину днем первого хлебного торга. «Цены на хлеб строит Никольский торг!», «Никольский обоз для боярской казны дороже золота!», «У доброго мужика и на Никольщину торг стоит!» Длинная цепь поговорок, подсказанных многовековым хозяйственным опытом, замыкается наиболее точной из них: «Никольский торг всему указ!»